Posted 13 марта 2020,, 11:00

Published 13 марта 2020,, 11:00

Modified 16 августа 2022,, 21:51

Updated 16 августа 2022,, 21:51

Стратегия несбыточной сотни

13 марта 2020, 11:00
Новые реалии мирового рынка нефти станут серьезным испытанием для стратегических планов ЛУКОЙЛа: нефтегазохимические проекты выглядят перспективно, а вот добыча зависит от пополнения портфеля шельфовых проектов
Сюжет
ЛУКОЙЛ

Новые реалии мирового рынка нефти станут серьезным испытанием для стратегических планов ЛУКОЙЛа, которые глава компании Вагит Алекперов представил в январе президенту Владимиру Путину — инвестировать в новые проекты порядка $100 млрд в ближайшие десять лет. Намерение холдинга расширять свое присутствие в нефте- и газохимии выглядит перспективно в условиях низких цен на нефть, но не стоит забывать, что именно руководство ЛУКОЙЛа за последние годы наиболее активно прогнозировало высокие цены и первым выразило недовольство распадом сделки ОПЕК+. В добыче же, которую в новых условиях необходимо наращивать опережающими темпами, перспективы ЛУКОЙЛа зависят в первую очередь от того, как быстро ему удастся пополнить свой портфель шельфовых проектов.

Кэш-флоу всему голова

«Сейчас мы готовим новую стратегию развития, и за ближайшие десять лет инвестиции могут составить более 100 миллиардов долларов, в первую очередь в российские проекты», — заявил Вагит Алекперов в ходе встречи с Владимиром Путиным, состоявшейся 23 ноября. В пересчете на российскую валюту по курсу ЦБ РФ на тот момент анонсированная инвестпрограмма стоила 6,18 трлн рублей, при этом баррель нефти Brent стоил $62. На 12 марта, когда готовился материал, стоимость инвестиционной стратегии ЛУКОЙЛа увеличилась до 7,15 трлн рублей, а баррель Brent подешевел до $39.

Реакция ЛУКОЙЛа на обвал нефтяных цен в результате развала сделки ОПЕК+ хорошо известна. «Сделка, которая давала определенную экономическую стабильность в России, была разрушена, и последствия, на мой взгляд, будут долгосрочными. Я-то понимал, что произойдет, и сразу сказал, что это будет жесткий минус для Российской Федерации», — заявил вице-президент ЛУКОЙЛа Леонид Федун, оценив потери России в $100-150 млн в день и предсказав более жесткую ценовую войну на рынке, чем та, что шла в 2014–2016 годах.

На волне восстановления нефтяных котировок в 2017–2019 годах именно ЛУКОЙЛ едва ли не активнее всех российских компаний осуществлял «словесные интервенции», направленные на повышение цены.

Всего за день до встречи с президентом России Вагит Алекперов допустил возвращение нефти к $100 за баррель.

Спустя всего полтора месяца такой прогноз выглядит, мягко говоря, нереалистичным, а руководству ЛУКОЙЛа теперь наверняка предстоит серьезная ревизия заявленных инвестиционных планов. По оценке Forbes, на 10 марта Вагит Алекперов оказался лидером среди миллиардеров всего мира по объему падения личного состояния — всего за один день он потерял $2,8 млрд. Леонид Федун, чье состояние уменьшилось на $1,2 млрд, занял в этом списке третье место.

Тем не менее, финансовые результаты ЛУКОЙЛа за прошлый год, представленные на следующий день после «черного понедельника» 9 марта, должны порадовать акционеров компании.

Начиная с 2015 года, когда «ЛУКОЙЛ» начал публиковать отчетность по стандартам МСФО, было достигнуто максимальное значение по таким показателям, как EBITDA, чистая прибыль, относящаяся к акционерам, а также свободный денежный поток. И это — несмотря на снижение выручки на 2,4%, которую компания объяснила прошлогодним снижением цен на нефть и нефтепродукты и уменьшением объемов трейдинга нефтепродуктами.

Если взглянуть на финансовые результаты ЛУКОЙЛа за последние пять лет, то становится вполне очевидно, что компания последовательно реализует стандартную для крупных англо-американских корпораций политику максимизации акционерной стоимости, то есть, попросту говоря, увеличения дивидендов для акционеров.

Особенно заметно это стало в 2018 году, когда свободный денежный поток ЛУКОЙЛа вырос в два, чистая прибыль для акционеров увеличилась почти в полтора раза, и совет директоров компании рекомендовал утвердить суммарные дивиденды в размере 250 рублей на одну акцию, что на 16% превышало соответствующий показатель 2017 года. В прошлом году свободный денежный поток ЛУКОЙЛа установил очередной рекорд, чистая прибыль заметно подросла, так что акционеры могут снова рассчитывать на щедрые дивиденды, тем более, что в рамках новой дивидендной политики компании основой дивидендов теперь выступает именно кэш-флоу.

Основные производственные и финансовые показатели ПАО «ЛУКОЙЛ» в 2015–2019 годах

2015

2016

2017

2018

2019

Добыча нефти, млн тонн*

90

86,9

85,6

85,6

85,9

Суточная добыча углеводородов, тыс. бнэ

2379

2276

2269

2347

2380

Выручка, млрд рублей

5749,1

5227

5936,7

8035,9

7841,2

EBITDA, млрд рублей

816,7

730,7

831,6

1114,8

1236,2

Чистая прибыль для акционеров, млрд рублей

291,1

206,8

418,8

619,2

640,2

Свободный денежный поток, млрд рублей

248,3

255,1

247

555,1

701,9

Капитальные затраты, млрд рублей

607,2

497,1

511,5

451,5

450

* Без проекта «Западная Курна-2» (Ирак)

Источник: отчетность компании по МСФО

Открытий нет, но вы держитесь

Но если взглянуть на производственные показатели ЛУКОЙЛа, то перед нами открывается несколько иная картина: добыча углеводородов за последние пять лет уверенно стагнировала, а капитальные затраты сократились на четверть (причем в абсолютных цифрах, без поправки на накопленную инфляцию). Основные успехи компании в добыче за последние пять лет были сосредоточены в газовом сегменте — с 2015 по 2019 годы добыча газа выросла почти втрое, с 13 млрд до 35 млрд кубометров, причем ряд главных точек роста находился за пределами России, например, в Узбекистане.

Однако добыча нефти сокращалась — показатели 2015 года за последующие пять лет так и не удалось превзойти.

Отчасти это, безусловно, связано с участием России в сделке ОПЕК+, к которой руководство ЛУКОЙЛа относилось со сдержанной критикой. «Сегодня соглашение ОПЕК+ влияет на текущую цену нашего продукта, но американский рынок демонстрирует уникальные показатели — США стали крупнейшим производителем. Эти ограничения сдерживают наши инвестиционные возможности, поэтому к соглашению надо подходить точечно. Я считаю, что на длительный период времени ограничивать добычу нефти — значит сокращать инвестиционную составляющую в России» (цитата по «Интерфаксу»), — говорил Вагит Алекперов в январе прошлого года, добавив, что сланцевая добыча нефти в США скоро стабилизируется, поскольку она показывает признаки падения, а новые месторождения не открываются.

Похожие аргументы глава ЛУКОЙЛа привел и спустя год, поясняя, почему стоимость нефти может снова дойти до $100 за баррель: «Сегодня мы имеем дело с исчерпаемыми запасами — потребление растет, открытий, к сожалению, больших нет. Это возможно», — пояснил он, как такое может быть (цитата по ТАСС).

Тем временем в прошлом году сланцевая добыча в США снова показала рост, а вот у ЛУКОЙЛа запасы нефти за последние несколько лет существенно не увеличились — скорее, наоборот.

В 2017 году прирост доказанных запасов ЛУКОЙЛа составил 501 млн баррелей нефтяного эквивалента (бнэ), или на 28,6% ниже показателя 2016 года — за год суммарные запасы по классификации SEC снизились с 16,4 млрд до 16 млрд бнэ. По итогам 2018 года по итогам независимого аудита доказанные запасы углеводородов компании составили 15,9 млрд бнэ, что предполагало обеспеченность на 19 лет вперед, а последняя оценка запасов, обнародованная в середине февраля, показала результат в 15,769 млрд бнэ, или 18 лет. Такую динамику компания связала с негативным влиянием 11-процентного снижения цены на нефть и курса доллара, но если исходить из величины запасов, в целом понятно, почему именно ЛУКОЙЛ так активно прогнозировал нефть по $100 за баррель.

Трудный шельф

Главные перспективы наращивания запасов ЛУКОЙЛа связаны прежде всего с шельфовыми проектами, на которых Вагит Алекперов сделал особый акцент во время встреч с Владимиром Путиным и в этом, и в прошлом году. «Компания имеет компетенцию в бурении уже на глубине воды почти в 2–2,5 тысячи метров. Это и Западная Африка, и Каспий. Сегодня глубина в отдельных частях Каспийского моря превышает 600 метров. То есть мы набрались опыта, чтобы уже в дальнейшем такие глубины были нашим специалистам по плечу», — отмечал глава компании год назад. В ходе последней беседы с президентом России были названы еще большие глубины: 800 и 1200 метров в Западной Африке.

Спустя несколько дней после этой встречи появилась информация о просьбе Вагита Алекперова предоставить дополнительно три неразведанных участка на шельфе в районе острова Тюлений, относящегося к Республике Дагестан, в связи с тем, что ведущая добычу на каспийских месторождениях имени Корчагина и Филановского компания «ЛУКОЙЛ-Нижневолжскнефть» испытывает дефицит в новых геологоразведочных проектах. В конце января Минприроды РФ сообщило, что «вопрос прорабатывается», однако решение его не обещает быть быстрым — конкурс на Тюлений с запасами порядка 30 млн тонн углеводородов постоянно откладывается начиная с 2010 года.

Большие надежды ЛУКОЙЛ возлагает и на партнерские проекты с российскими соседями на Каспии.

С 2018 года движется новый проект на казахстанском участке Женис, для разработки которого было создано совместное предприятие с «КазМунайГазом», а с Азербайджаном ЛУКОЙЛ намерен осваивать нефтегазовый блок Гошадаш и газовый Нахчыван. Решение об этом было принято в ходе встречи Вагита Алекперова с азербайджанским президентом Ильхамом Алиевым на Всемирном экономическом форуме в Давосе в январе.

Кроме того, ЛУКОЙЛ имеет определенные перспективы на шельфе Балтийского моря, где промышленная добыча идет начиная с 2004 года. В прошлом году началась эксплуатация двух скважин с рекордной протяженностью на D41, а после 2020 года намечен запуск месторождений D33 с запасами 21,2 млн тонн нефти и D6-южное.

Однако давно обсуждаемый путь на арктический шельф для ЛУКОЙЛа, скорее всего, закрыт, и дело тут не только в том, что все перспективные участки на нем достались «Роснефти» и «Газпрому», о чем Вагит Алекперов говорил в середине января.

После того, как в прошлом году правительство России допустило, что частные компании смогут участвовать в разработке шельфа Арктики, ЛУКОЙЛ теоретически может рассчитывать на это направление, но главная проблема, опять же, упирается в стоимость нефти.

«Сегодня при той цене, которая складывается на международном рынке, конечно, очень низкая рентабельность. Мы делали попытку вхождения при цене от 80 до 120 долларов за баррель», — напомнил Вагит Алекперов минувшей осенью.

Гроссмейстерская пауза

«Гвоздем» десятилетней инвестпрограммы ЛУКОЙЛа должны были стать крупные проекты в нефтегазохимии, которым компания стала уделять повышенное внимание после того, как успешно провела модернизацию своих основных нефтеперерабатывающих мощностей, заметно опередив ряд конкурентов, включая «Роснефть». На этом направлении в прошлом году наметился ряд настоящих сенсаций.

Как сообщил в прошлом октябре вице-премьер Юрий Трутнев по итогам правительственного совещания по налоговым льготам для арктических проектов, ЛУКОЙЛ рассматривает возможность строительства у побережья Обской губы газохимического комплекса по производству метанола, этана и СУГ стоимостью 610 млрд рублей. Сырьевой базой для этого предприятия могли бы стать месторождения Большехетской впадины, где у ЛУКОЙЛа сконцентрированы основные российские ресурсы газа. Незадолго до этого Вагит Алекперов сообщал о другом потенциальном проекте — нефтехимическом комплексе на базе «ЛУКОЙЛ-Пермнефтеоргсинтеза» стоимостью более 200 млрд рублей.

«Мы видим нефтехимию как следующий большой драйвер развития группы — всего сегмента даунстрим», — заявил на ноябрьской конференции «Нефтехимия России 2020» старший менеджер Департамента развития нефтегазохимии ЛУКОЙЛа Сергей Коляда. Он же рассказал об обсуждаемых планах создания производства аммиака и карбамида в объеме 1,7 млн тонн в рамках Каспийского кластера компании, о намерениях расширить мощность по полипропилену на НПЗ в болгарском Бургасе с 80 до 150 тысяч тонн и других проектах.

Реалистичность этих начинаний теперь будет протестирована новой реальностью нефтяных цен, которая, возможно, окажется даже хуже самых пессимистичных прогнозов.

ЛУКОЙЛ представил их в конце прошлого года в своем докладе «Основные тенденции развития мирового рынка жидких углеводородов до 2035 года». В наиболее слабом его сценарии утверждалось, что к середине следующего десятилетия цены на нефть упадут до $50 за баррель из-за низкого спроса на новые проекты по добыче, если ведущие экономики мира начнут активно вкладывать в проекты низкоуглеродной экономики, чтобы сдержать глобальное потепление. Характерно, что более благоприятный вариант развития событий, при котором к 2035 году нефть будет стоить порядка $70 за баррель, предполагал, что участники альянса ОПЕК+ будут продолжать свои усилия по поддержанию цены на комфортном для себя уровне, хотя к моменту презентации доклада сделка уже демонстрировала все признаки скорого развала. Плохое будущее имеет склонность наступать гораздо раньше, чем мы ожидаем, и теперь ЛУКОЙЛ определенно оказался перед вызовом той реальности, поверить в которую он так долго отговаривал рынок.

Максим Канищев, управляющий директор ООО «РусЭнергоПроект», бывший директор по энергетике бизнес-направления «Переработка и Торговля» ТНК-ВР уверен, что ЛУКОЙЛ продолжит тренд на повышение эффективности бизнеса: вывод на аутсорсинг сервисных служб, избавление от непрофильных активов (таких как проектные институты), унификацию оборудования с приоритетом продукции, произведённой на территории России, цифровизацию бизнеса в части создания электронных паспортов, интегрированного управления энергоэффективностью.

«Инвестиционный процесс рассчитан на долгосрочную перспективу и учитывает все возможные варианты развития событий на рынке, в том числе выход России из сделки ОПЕК+. В случае наступления этого события параметры программы могут быть скорректированы. Но это не будет «пожаром», а пройдёт по заранее продуманному и согласованному сценарию.

С ростом числа электромобилей в мире приоритет от производства топлива будет сдвигаться к производству продуктов нефтехимии, то есть НПЗ будут терять маржинальность, а нефтехимические производства, наоборот, наращивать.

Процесс небыстрый, но и сроки строительства нового завода с нуля — минимум 5-6 лет. Поэтому очевидно, что решение идти в нефтегазохимию, выбранное ПАО «ЛУКОЙЛ» — стратегически правильное», — пояснил Канищев.

Олег Богданов, ведущий аналитик инвестиционной компании QBF: «Для ЛУКОЙЛа очевидную привлекательность имеют шельфовые зоны, однако большинство из них сейчас недоступно компании — основная часть перспективных участков арктической территории уже разрабатываются «Роснефтью» и «Газпромом». Вполне вероятно, что часть инвестиций компании Вагита Алекперова будет направлена на освоение каспийских месторождений.

Если говорить о сделке ОПЕК+ и перспективах развития ЛУКОЙЛа, то я не думаю, что межгосударственное соглашение сильно ограничивает инвестиционные возможности российской нефтяной компании. Летом прошлого года Вагит Алекперов заявил, что соглашение стран-нефтеэкспортёров целесообразно сохранить навсегда, меняться могут лишь объёмы регулирования добычи», — пояснил аналитик.

«Преимущество установленных договорённостей состоит в том, что они позволили ликвидировать спекуляции на рынке сырой нефти.

Для ЛУКОЙЛа, в том числе для его инвестиционной активности, очень важен стабильный уровень цен на нефть.

Благодаря сделке ОПЕК+ стоимость чёрного золота удерживалась на достаточно высоком уровне, образовался даже коридор от $50 до $70 за баррель. Отказ от ограничения объёмов нефтедобычи, с моей точки зрения, будет оказывать на бизнес ЛУКОЙЛа негативное влияние. Аннулирование сделки ОПЕК+ способно привести к падению цен на нефть ниже уровня $40 за баррель. Столь резкое уменьшение стоимости сырья затруднит выполнение озвученной Вагитом Алекперовым программы инвестиций в российские проекты», — резюмировал Богданов.

Николай Проценко

"